«При назначении подсудимым наказания, суд учитывает
характер, обстоятельства, тяжесть, общественную опасность и последствия
содеянного… Суд приговорил Черненко Андрея Михайловича признать
виновным… окончательно определив 14 лет лишения свободы. Ярован
Александра Николаевича – признать виновным… определить 13 лет лишения
свободы».
(Из приговора суда).
«Будучи допрошен на досудебном следствии, А. Черненко пояснил,
что, примерно 8 января 2004 года он был дома у своего знакомого
А. Ярована, который в разговоре сказал, что часто заходит в магазин
ЧП «Куля», где работает его знакомая Оля. Ярован рассказал, что
как-то был у Оли в конце недели при сдаче смены и видел, как она
пересчитывала деньги, около 25-ти тысяч гривень, вместе с валютой,
и сказал, что неплохо было бы похитить деньги. Его это заинтересовало
и они вдвоем начали продумывать план ограбления… Решили выжидать
до конца недели, чтобы в магазине скопились деньги. В ходе корректировки
плана, Ярован пояснил, что в ночную смену заступает Ирина, с которой
он знаком, и поэтому она должна открыть ему дверь. На балконе у
Ярован они нашли слесарный молоток и решили, что он является удобным
предметом, т. к. может быть спрятан в рукаве. Остановились они
на том, что Ярован должен склонить продавца открыть дверь, они
бы зашли в магазин. И в момент, когда девушка отвернется, он должен
будет нанести ей удар по голове так, чтобы она потеряла сознание,
а Ярован бы в это время забрал деньги.
К магазину ходили ночью, 16 января. Однако, продавец внутри магазина
была не одна, и ничего не получалось. В ночь с 16 на 17 января
они снова пришли к магазину, на руках были перчатки белого цвета,
чтобы не оставлять отпечатков. Убедившись, что в помещении тихо,
и вокруг никого нет, Ярован постучал в дверь. Подошедшая девушка
спросила, принес ли он деньги, на что тот ответил утвердительно,
девушка впустила их. Войдя в магазин, он сделал шаг вправо, и остановился
возле холодильника, а Ярован прошел влево. Девушка повернулась
к нему спиной и пошла вслед за Ярован. Достав молоток из правого
рукава куртки, он нанес удар сверху вниз рабочей частью молотка
по голове девушки, в область темени. Она схватилась руками за голову
и стала кричать. Испугавшись, что крики услышат, он нанес еще несколько
ударов с целью, чтобы она потеряла сознание. Сколько нанес ударов,
не помнит. Девушка упала на колени, потом на пол на спину и перестала
кричать.
Пока он наносил удары, Ярован бросился за прилавок, собрал все
деньги и сразу же выскочил на улицу. Он также побежал за ним через
двор, по дороге забросив молоток на крышу сапожной мастерской.
В квартире у Ярована деньги поделили, и он забрал свою долю… Утром,
17 января в 7 часов он был задержан…»
«В результате преступления, потерпевшая утратила нормальные жизненные
связи, возможность зарабатывать средства к существованию, ей установлена
первая группа инвалидности, в быту она нуждается в постоянном уходе.
Перенесла несколько сложных операций, проходит поддерживающее лечение
в настоящее время, в дальнейшем ей также предстоит операция. С
учетом тяжести и характера причиненных повреждений, потерпевшая
и в дальнейшем будет нуждаться в поддерживающем лечении, иных медицинских
процедурах. Вышеназванные негативные последствия для потерпевшей,
ущерб, причиненный ее личности, жизненным связям, здоровью имеют
необратимый характер…».
(Из приговора суда).
…Для любого из нас, — и для тех, кто знает о случившемся, кто прочтет
эти строки, и просто для рядового гражданина, — раскрытие преступления
и наказание преступников в суде, не станет оптимистическим финалом
этой истории. Да, оба преступника получили длительные сроки тюремного
заключения. Но трагедия продолжается, потому что ущерб, нанесенный
человеку, «имеет необратимые последствия». Молодая девушка никогда
не сможет создать семью, стать счастливой матерью, она больше никогда
не сможет жить полноценной жизнью здорового человека. И виновны
в этом двое парней, у которых даже не возникло сомнения, что ради
денег и удовлетворения собственных низменных потребностей, можно
с легкостью посягнуть на жизнь человека.
В том, что это именно так неопровержимо свидетельствует сам характер
подготовки и осуществления плана преступления. Они ждали только
«удобного» случая. И как только он представился, воспользовались
им. Но даже то, как они воспользовались этим случаем тоже говорит
о многом. Прежде всего, — об отсутствии адекватного восприятия
действительности. Даже на уровне низменных инстинктов, даже у таких
представителей «прямоходящих» не может не возникать страха за содеянное,
то, что просто должно быть на уровне «инстинкта самосохранения».
Здесь не было и этого. Поэтому не случайно у следствия возникла
необходимость в психиатрической экспертизе. Да, они признаны здоровыми
и отдающими себе отчет в том, что они совершают.
Это – по медицинским показаниям. А по существу совершенного мы
имеем дело с представителями рода человеческого, лишенными человеческого
сознания.
Пухлый том уголовного дела содержит большой список «приключений»
этих парней, в числе которых, увлечение наркотиками. «Безобидное»:
приобретали без цели сбыта, «угощали» друзей и подруг. Наркоманами
(в полном смысле этого слова) не стали, но «попадали в поле зрения
милиции»… У обоих есть и судимости. Тоже — как бы на «невинном»
уровне. У одного из парней судимость была снята, ввиду амнистии,
другому был назначен испытательный срок, в течении которого он
и совершил это дикое преступление. Хотим мы того или нет, но совершенно
очевидно, что увлечение наркотиками имеет самое непосредственное
отношение к тому, что сделали в конечном итоге эти двое.
Наркотик, в какой бы форме его ни принимали, каким бы безобидным
он ни казался, лишает человека главного: его человеческого сознания,
восприятия самого себя в соотношении со всем окружающим миром.
Наркотик уводит в другой мир, в другое состояние, где осознание
себя в соотношении со всем окружающим миром отсутствует и исключается.
И мы в конечном итоге имеем дело даже не с животным, сознание которому
заменяют рефлексы и инстинкты, мы имеем дело с представителем вида,
который обладает только одним характерным признаком: он представляет
опасность. Всегда и везде. И потому должен быть изолирован от людей.
Судья не может руководствоваться этим. Он не может руководствоваться
и эмоциями. Он руководствуется законом и, безусловно, учитывает
личность подсудимого. Когда каждому из этих парней суды в Одессе
и Балте определяли первое наказание, казалось, что как тот, так
и другой, просто оступились. Ребят пожалели. Это — эмоционально.
Но верно и то, что судьи, слушавшие дела обоих, учли «объективные»
данные: молодость преступников, то, что правонарушение было осуществлено
впервые, то что на ребят не было «компромата», свидетельствующего
о злостных правонарушениях ранее. И так далее, и тому подобное.
Естественно, судами были назначены такие наказания, которые были
адекватны совершенным ими преступлениям, и адекватны личности подсудимых.
То, что личностей к тому времени уже не было, не вина судей, а
беда нашего общества.
Судья – не прорицатель, предвидеть того, что произойдет спустя
год, не может. Впрочем, даже если бы и предвидел, в суде располагают
фактами и доказательствами, а не догадками и предположениями, суд
определяет меру ответственности за конкретное деяние, а не за то,
кто предстает перед судьей: человек сознательный или «человек прямоходящий»…
«Как следует из заключений амбулаторной судебно-психиатрической
экспертизы, подсудимые Черненко и Ярован хроническими психическими
заболеваниями не страдали, в период времени, относящийся к совершению
инкриминируемых им деяний, признаков психического заболевания,
либо временного болезненного расстройства психической деятельности
также не обнаруживали, и могли в полной мере осознавать значение
своих действий и руководить ими…»
(Из приговора суда).
Кто же виноват в том, это могло произойти и случилось? Родители?
Семья? Школа? Общество?
Давайте попытаемся ответить на этот вопрос, взглянув на проблему
с другой стороны. Тем более, что на эту проблему и в самом деле
можно было посмотреть непосредственно, именно глаза в глаза. Это
были глаза таких же парней, пришедших к началу судебного заседания
в наш местный суд (с каким бы вы думали мотивом?)… поддержать «дружбанов».
Никакая там судьба никакой Ирины этих молодцев нисколько не интересовала.
Ну, дали ей по голове! И что же тут такого необычного! Сама виновата,
не открывай двери! А раз уж открыла, кто ж тебе виноват?!
Сострадали парни не ей, а ее фактическим убийцам.
В психологии называется это «подростковой солидарностью», когда
подростки сочувствуют таким же ребятам, совершающим проступки,
видят в них «героев» и отказываются принимать «мораль взрослых».
Беда в том, что мораль они отказываются принимать и потом, став
по возрасту взрослыми, но остановившись в своем развитии на этом
уровне навсегда, так и оставшись подростками.
Это никогда не найдет никакого отражения ни в каком следственном
материале, это никогда не может быть принято как аргумент в суде
и также не найдет никакого отражения ни в каких материалах суда.
Но это есть. И в то же время это – то, что реально просматривается
в молодежной среде (да и у взрослых тоже!). Это — то, что реально
влияет на уровень и характер преступности, которая растет, становится
все более жестокой и бессмысленной.
В неформальной молодежной среде, где принят и возвеличен, как главная
подростковая ценность, культ силы и бесшабашности, это – уровень
«крутизны». И бандитам сочувствуют. Способствует этому в нашем
обществе все: радио, телевидение, пресса. Вдумайтесь только с каким
интересом замирала у экрана наша публика, и, прежде всего, мальчишки,
когда шли на телеэкранах сериалы «Бандитский Петербург» или «Бригада»!
А ведь в этих фильмах ничего позитивного нет. И даже тот, якобы,
их позитивный герой – на самом деле полное ничтожество. Неважно,
что он из «благородных» побуждений, якобы «сражается» на стороне
врага. Этот «позитив» — тоже враг, причем, куда более страшный
чем откровенный бандит и негодяй. Потому что для таких людей «цели
оправдывают средства».
И тогда жертвы бандитов и «не бандитов» это – пустое… Так себе…
Подручный материал для демонстрации собственной силы. «Слабаки»,
которые не заслуживают внимания и уважения.
Вот сделать «ходку» на зону, уже – круто. Уже достойно уважения,
заслуживает внимания, требует того, чтобы прийти и поддержать.
Вот о чем заботилась толпа «друзей», пришедшая в Ренийский местный
суд, когда решалась судьба Черненко и Ярована. Ведь они, в сущности
«ничего плохого не сделали», ну, дали по голове, так, во-первых,
«сама виновата», а, «во-вторых», вреда причинять они «не хотели»,
просто «так получилось».
«Не хотели»… Длинный, на восемь страниц плотного убористого текста
приговор, эти «сострадатели» слушали в пол-уха, не понимая его
сути, а только переживая за окончательный вердикт суда, и расходились
явно огорченными приговором. Четырнадцать и тринадцать лет, конечно,
круто, но многовато для такого «пустячного» дела… Вот что было
написано на их лицах.
…Полагая, что Ренийский суд не учел их «чистосердечного раскаяния»
и назначил чересчур суровую меру наказания, явно неадекватную за
содеянное (!!!), Ярован и Черненко обжаловали этот приговор. Теперь
– слово за Апелляционным судом Одесской области.
…Не сегодня и не вчера романтизация преступности стала свойственна
молодежной среде в нашем обществе. Это пришло неизвестно откуда,
непонятно как, неизвестно почему еще в советские времена. Пришло
на наши улицы, в наши дворы, когда, особенно в провинции, стала
обычным делом драка «стенка на стенку», «улица на улицу», село
на село». Прийти на танцы, а в более поздние времена, — на дискотеку,
— и не подраться, считалось верхом неприличия. Парень, сделавший
«первую ходку на зону», вернувшись, автоматически становился непререкаемым
авторитетом в неформальной среде. Украсть – и не попасться, «развести»
подвыпившего человека «на деньги», обмануть, ограбить, избить,
и при этом замести следы, — верх «профессионализма», «мастерства»,
«таланта». Это вызывало восхищение.
Не сегодняшнее радио с его тысячами радиостанций и голосов, поющее
зэковский «шансон» и культивирующее зэковский сленг, не сегодняшнее
телевидение с его постоянными сценами насилия на телеэкране и культом
силы, не фашиствующие молодежные организации, плодящиеся у нас
под носом, внесли в молодежную среду «романтику» зоны.
Это сделали еще и наши талантливые поэты, писатели, композиторы.
Это делал тот же незабвенный Владимир Высоцкий, это делал и продолжает
делать популярный и сегодня Розенбаум, между прочим, Депутат Государственной
думы РФ. Этим гордятся Шуфутинский или новомодные ансамбли-однодневки!
Музыка, слэнг, тусовка, пиво, драка, наркотики, — вот нехитрый
«джентльменский» набор ежедневного молодежного потребления. Что
они обсуждают в этом своем «обществе», о чем они говорят? О «бабах»,
которых у них никогда не было, о «подвигах», столь же сомнительных,
о пьянстве, уже вполне конкретном и о драках, которых, увы, с избытком,
и только это — правда.
Так кто же в этом виноват, если не мы сами, все общество, и каждый
в отдельности? Почему мы проходим мимо подростка, открыто «дующего»
пиво в свои 14 лет, и не замечаем его? Почему мы не отказываем
подростку, просящему у дяди закурить? Почему нас устраивает, когда
ребенок вместе с нами смотрит «Бандитский Петербург»?
Да все по той же самой причине, по которой нас вполне устроило
все, что произошло с нашим обществом ровно тринадцать лет тому
назад, и не нашлось ни одного человека, который бы сказал при этом,
что смена вывески в бывшем СССР была открытой государственной изменой.
На самом высоком уровне.
Пока мы будем считать, что нас это не касается, нам придется мириться
и с этим… Со всем тем, о чем мы и попытались рассказать сегодня.
Лев Василишин
(По материалам уголовного дела)