...С
Ольгой мы познакомились случайно. Вторые
сутки моего пути на Донбасс сопровождались
заунывным стуком колес и однообразным черно-белым
пейзажем за окнами вагона.
Времена сейчас такие - искать общую тему
для разговора особо не приходится. Все так
или иначе сводится к одному: проблемы, проблемы,
проблемы… Существуем - а хочется жить. В
стране, где государство существует не обособленно
от своих граждан. Где у людей есть уверенность
в завтрашнем дне, и не приходится хвастать
перед знакомыми "свежеизобретенными"
способами выживания. И как бы не хотелось
изобретателям "Новой Украины"
накормить нас сказками о вступлении в цивилизованный
Евросоюз, создании профессиональной армии
и т. п. - их слова выглядят бредом на фоне
безжалостной окружающей действительности,
которая может вызывать лишь хандру, ненавязчиво
перетекающую в хроническую депрессию.
От подобных мыслей всегда хочется отвлечься
- убежать, спрятаться за любой иллюзией,
способной дать, хотя бы лучик надежды. Надежды
на то, что когда-нибудь жизнь станет лучше.
Надежды на то, что до этого "когда-нибудь"
удастся дожить. Надежды, которая, как известно,
умирает последней…
В такой вот обстановке и завязалась у нас
с Ольгой, соседкой по купе, непринужденная
беседа. Два человека с совершенно разными
жизненными путями - нас объединяло нежелание
мириться с окружающей действительностью,
поиски выхода из, казалось бы, безвыходных
ситуаций. Такие случайные знакомства всегда
располагают к непринужденности, ведь выйдя
из поезда, мы вряд ли когда-либо встретимся.
А значит можно снять привычную маску и просто
быть собой.
Когда Ольга сказала, что прилетела в Херсон
самолетом, я терялся в догадках. Она не
производила впечатления человека настолько
обеспеченного, чтобы вот так запросто пользоваться
в нашей стране услугами авиатранспорта.
Однако, будучи человеком ненавязчивым, я
не стал лезть с бестактными вопросами. Разговор
получался сам собой. Я рассказывал о жизни
в Рени, столь выгодно расположенном на границе
с Молдовой и Румынией. Узнав, откуда еду,
моя собеседница немного оживилась. Оказалось,
она едет из Стамбула, где работает уже не
первый год, и что у них там работает много
людей из Бесарабии и Молдовы. Поначалу я
не проявил интереса к теме и слушал "в
пол-уха", отнеся попутчицу в разряд
"мажорш", которых влиятельные
папы с мамами всячески стараются выпихнуть
на прибыльную работу за границу. Однако,
вскоре понял, что ошибаюсь. Ольга оказалась
простой девушкой, каких тысячи, а быть может
и миллионы, в нашей стране. Разведясь в
свое время с мужем, она осталась с двумя
маленькими детьми и родителями-пенсионерами.
Думаю, не стоит объяснять, во сколько обходится
современное детство. Одна только школа качает
деньги из, и без того, скудного семейного
бюджета тетрадками, учебниками и т. п. И
ведь это лишь вершина айсберга. А современная
пенсия? Если на Западе стало классической
поговоркой, что только на пенсии люди начинают
по-настоящему жить и наслаждаться жизнью,
то у нас с точностью до наоборот - мысли
о смерти посещают людей все чаще именно
на пороге пенсионного возраста. Об этом,
в частности, свидетельствует наша печальная
статистика самоубийств, где молодежь и старики
составляют нынче самое значительное и примерно
одинаковое число.
Ольгу чувство безысходности, к счастью миновало.
Но, думаю не каждый смог бы справиться с
ситуацией, подобной той, в которой оказалась
она. Впрочем, говорят безвыходных ситуаций
не бывает, и кто борется с невзгодами -
рано или поздно их побеждает. Вот и Ольге
подвернулся случай. Ее знакомая Ирина периодически
ездила в Турцию, рассказывала о тамошней
жизни. Ирина и предложила поехать в следующий
раз вместе.
- Здесь тебе своих проблем не решить, -
уверила она подругу. - Не сидеть же сложа
руки…
- Но я и языка не знаю, - колебалась Ольга.
- Оля, там все намно-о-ого проще, ты уж
мне поверь.
Разумеется, Ольга отнеслась к радужным рассказам
подруги с большим недоверием. Но, похоже,
выбора не оставалось - хуже, как ей казалось,
быть уже не могло. Заняв денег, Ольга оформила
визу, и в назначенный день самолет доставил
их в Стамбул.
- В гостиницу нельзя - полиция старательно
следит за нашими нелегалами, - сказала Ирина.
Она привела Ольгу в какую-то небольшую квартирку,
мягко говоря, не лучшего вида, не в лучшем
районе, где уже жили пятеро таких же братьев
и сестер по несчастью, которых судьба занесла
в эти заморские края. Ребята объяснили ей,
что квартиру они снимают на всех за 150
долларов в месяц, и что при среднем заработке
в 100 долларов в неделю это вполне позволяет
каждому из них смотреть на жизнь с оптимизмом.
Ольга все еще воспринимала окружающую обстановку
как в тумане. Страх и тревоги, столь неотъемлемый
атрибут украинской жизни никак не отпускали.
Работу искать не пришлось. Как оказалось,
в Стамбуле есть такой бизнес "карга"
(ударение на первом слоге, не путать со
словосочетанием "карга старая").
Это нечто вроде оптовой перевалки. То есть,
приходит клиент, и заказывает товар, определенной
модели, расцветок и т. п. с доставкой куда
ему необходимо. Для тех, кто не в курсе,
поясню: таким образом, на территорию бывших
советских республик попадает большая часть
"ширпотреба", который мы с вами,
уважаемый читатель, имеем возможность лицезреть
на рынке. Поскольку множество наших предпринимателей
отправляются за границу, владея, что называется,
"русским и плохим русским", -
на карге всегда нужны люди со знанием русского
языка. С помощью соотечественников, Ольга
около месяца учила ту часть турецкого языка,
которая необходима для подобной работы.
И как только необходимые основы ею были
усвоены - она без труда нашла себе работу.
Страхи и тревоги сменились шоком. Турок,
взявший ее к себе на работу, относился к
ней… как к человеку. Прожив всю жизнь в
Украине, девушка даже не представляла, что
начальник может таким вот образом относиться
к подчиненному. Каждую неделю в положенный
срок выплачивать заработанные деньги. Конечно,
турки недолюбливают хохлов, хотя бы даже
за то, что мы едим свинину. Но на фоне остальных
прелестей, как то заработанные 100 долларов
в неделю; уверенность, что тебя не обманут;
сознание того, что ты хоть и "черный"
- а все же человек; - это было такой мелочью,
что Ольга даже не заметила этого. Она решила,
что ей просто повезло с работодателем. Своими
мыслями она поделилась со знакомой женщиной,
которая уже давно работала в Стамбуле, на
что та, с горькой улыбкой ответила: "Здесь
это в порядке вещей. Мы, конечно, для них
хуже негров. Но у них даже животные живут
лучше, чем наши земляки на родине"…
- Да-а, повезло тебе. Сейчас там, наверное,
все места давно уже заняты, - неловко перебиваю
я повествование собеседницы.
- Вовсе нет. Я вот, перед выездом видела
множество объявлений "требуется",
особенно со знанием русского языка в Галали
и Аксарае.
Видя мой недоуменный взгляд, поясняет:
- Это районы в Стамбуле.
- Ну а как же с нелегальным нахождением
в Турции, могут ведь и депортировать, наверное?
- Не могут. Там с этим проблем нет. Просто
платишь штраф, выезжая на родину. На том
все и заканчивается.
- Большой штраф?
- Если виза просрочена год - 200-250 долларов.
- Это ж за несколько лет так кругленькая
сумма набраться может? - ужасаюсь я.
- Нет. У них за просроченную визу максимальный
штраф - 300 долларов. Больше быть - не может.
- Получается, если у человека есть желание
и пару сотен долларов, он может рвануть
в Турцию, где-то через месяц найти там работу,
и, в общем-то, даже неплохо устроиться?
- В принципе, да. Главное, на наших выйти,
а там и с жильем подскажут и с работой направят.
Это как диаспора - друг за друга держимся.
Хотя, конечно, лучше ехать с кем-то - менее
рискованно. Избегать отелей. Да и вообще
вести себя тихо, не высовываться. Все-таки
нелегалы - мы и есть нелегалы…
С удовольствием выслушав эту историю, я
признаюсь попутчице, что являюсь журналистом
очень хотел бы написать об этом материал.
- Хорошо, - соглашается Ольга, - только
расскажи как-нибудь так, чтобы меня не узнали.
Я довольна своей теперешней жизнью и лишнее
внимание мне ни к чему. Ты же знаешь, какие
у нас люди завистливые. Не у всех ведь проблемы
от безысходности - многие просто не хотят
ничего делать, вот и топчутся на месте.
А для меня, к примеру, это единственный
способ детей и родителей содержать.
- Не вопрос. Имя укажу вымышленное, и на
какой станции выйдешь - тоже указывать не
буду.
Поезд уже подъезжал к родному городу. За
окном стали появляться знакомые многоэтажки.
Я попрощался с Ольгой, пожелав ей удачно
добраться и хорошо отметить предстоящие
праздники. Уже спрыгнув на заснеженный перрон,
вдруг представил ее лицо. Такое открытое,
доброе. Увидев такое, как-то перестаешь
думать о грустной реальности окружающего
мира. И подумалось мне, что пока будут в
нашей стране такие люди, способные противостоять
жизненным трудностям даже тогда, когда,
казалось бы, не остается ничего другого,
как впасть в отчаяние - до тех пор наша
жизнь небезнадежна. И может быть хотя б
нашим пра-пра-пра-внукам повезет иметь другую
жизнь. В стране, где человек сможет жить,
как говорится "здесь и сейчас",
а не в мечтах и проектах "когда-нибудь",
"завтра"…
Владимир Губарь,
специально для "Чп".