Они нас покидают. Тогда, в далекое советское время,
они были элитой, цветом и гордостью нации. А элита — она ведь
капризная. За ней особый уход нужен. И был такой уход – молодому
специалисту предоставлялись… все условия для спокойной, сытой
жизни и занятий своей наукой. Ну, а если молодой специалист
отваживался на аспирантуру, ему создавались самые лучшие тепличные
условия для совершенствования своих мозгов.
В один «прекрасный» момент все поменялось… Поначалу ученые обрадовались.
После свержения ненавистного режима и поднятия Железного занавеса
все станет по-другому. Они получат доступ к достижениям современной
мировой науки, кто-то сможет работать не на войну, на «оборонку»,
а на людей, они будут открыто сотрудничать с зарубежными коллегами,
не боясь при этом потерять место и степень. Да, по-другому все
стало… Доступ к зарубежным открытиям наши ученые получили, но
доступ не бесплатный. За деньги или в обмен на знания. Приезжайте,
мол, к нам в страну, поучите наших молодых специалистов, а мы
вам покажем все современные достижения науки.
Потом был великий комбинатор — гражданин Сорос, скупивший с потрохами
всю самую сильную советскую науку. По 500-долларовой подачке
тогда, в начале 90-х, получил каждый, кто имел свои патенты и
ученую степень. Ученые из самых больших закрытых предприятий
страны продавали бывшим врагам по «холодной войне» все самое
ценное и важное, что было изобретено за последние 30 лет. А потом
еще долго благодарили дядю Сороса за то, что не дал умереть с
голоду их семьям…
Именно тогда они, переступив через свою взлелеянную Советским
Союзом гордость, начали продавать то, что имеют – мозги. Больше,
к сожалению, продавать они ничего не умели. Да «дикому Западу»
ничего больше и не надо было, ведь там есть все. Не было только
науки. Точнее, нашей науки, с ее нетронутыми пластами исследований,
равных которым и до сих пор нет в мире, с ее потрясающими результатами,
хранившимися в строжайшей тайне, с ее открытиями мирового значения,
не оцененными у нас, равно как и на Западе. Потому что такого
рода товар стоит недешево, а что умеют там хорошо делать, так
разве что продавать с выгодой для себя. Это и делали, покупая
за бесценок таланты и изобретения здесь, и выдавая за достижения
науки уже у себя на родине.
Из-за бугра приезжали целые делегации из частных и государственных
институтов, устраивали нашим специалистам своеобразный отбор:
как лошадей выбирают по зубам, ученых выбирали по изобретениям
и головам. Потом схема простая – на имя директора НИИ или начальника
отдела высылался запрос – можно ли пригласить некоего специалиста
на год помочь зарубежным коллегам. Конечно, за определенную плату
и с обеспечением всех условий для жизни. На что начальник радостно
соглашался – ведь каждое утро эти самые ученые приходили на работу,
с голодными глазами, в поношенной одежде… и снова принимались
за свои изобретения. Науку тогда перевели на хозрасчет, каждый
добывал деньги самостоятельно, а на родине продать можно было
только ценное оборудование или площадь под офисы.
А за рубежом выживал не только «счастливчик», но и все его семейство
на скромную зарплату, которую «за бугром» получают люди со средним
образованием – работники фабрик или фермеры. Наши ученые оказались
не прихотливыми и были счастливы тем 1500—2000 долларов, которые
им выделяли прижимистые буржуи. Их же тамошние коллеги зарабатывали
от 5000 в месяц. Кроме того, ученым давали возможность заниматься
исследованиями. Такой роскоши дома они себе давно не позволяли.
По официальной статистике Академии Наук Украины, за последние
десять лет из нашей страны уехали более трети настоящих ученых,
которые знания получали еще не за деньги, да и о том, что такое
научные исследования, знали не из теоретических курсов, а на
практике. Они же забрали с собой своих самых достойных учеников
– ведь к нему, ученику, прикипаешь душой как к родному единомышленнику.
Попасть же в аспирантуру к такому «заграничному» ученому задача
не из простых. А учится у остальных – гиблое дело, заграница
собрала «сливки» с бывшей украинской науки.
Впрочем, чтобы не быть голословными, мы связались с таким «заграничным»
ученым, физиком, доктором наук, вот уже восемь лет работающим
в Южной Корее Николаем Кондратенко.
— Как Вы оцениваете современную украинскую науку?
— Науки не может быть без серьезного финансирования. У ученых
– крохи, на которые они НИЧЕГО себе не могут позволить, даже
купить бумагу…
— Как относятся иностранные коллеги к нашим ученым?
— Ученые всего мира с удовольствием работают с нашими умными
людьми. Вот только они никак не могут понять: ПОЧЕМУ наши работают
без денег? И КАК вообще они выживают…
— А что же молодежь, она вообще не идет в науку?
— А молодежь в науке… это одни энтузиасты… На голом энтузиазме…
сами понимаете.
— Слышали о программе Кабинета министров, предполагающей вложить
до миллиарда гривень в национальную науку и в производство?
— И производство. Подчеркнем это. У нас до сих пор наука понимается
как некий придаток производства, а не как целая отрасль, способная
дать миру новое понимание вещей и явлений, новое понимание процессов
и новые технические инструменты прогресса. Наука у нас вторична,
первично – производство. А все должно быть строго наоборот. Так
что, как сказал поэт, легко предание, но верится с трудом. Убежден,
что деньги пойдут на приобретение технологий, которые окажутся
новыми только для Украины. Что же касается науки, ей нанесли
настолько разрушительный удар, что отправиться от него она не
смогла бы даже в случае, если бы программа правительства была
ориентирована только на науку, а не на нее и производство. По
крайней мере, в материальном отношении наша отечественная наука
обречена. А вот в моральном нет. Талантами земля наша не оскудевает.
Просто жаль, что этим талантам уготована та же участь: нищета,
продажа собственного таланта и отъезд за рубеж… Это в лучшем
случае.
— Сколько Вы еще планируете поработать за границей?
— Пока будет работа, позволяющая мне делать мою науку, и пока
это находит понимание у тех, кто платит.
Что ж, надолго ли хватит энтузиазма у наших ученых, время покажет.
Будем лишь надеяться на то, что их не постигнет судьба динозавров.
Ведь потом их клонировать будет некому…
Татьяна Шагинян