Михаил Васильевич Стадницкий, старейший механик
портофлота, пришел в Ренийский порт на пике своей славы. Талантливый
рационализатор в совершенстве знал «язык двигаталей», в его
руках самая сложная машина работала идеально. Прежде он ходил
в дальние морские рейсы и прославился еще и тем, что в океане,
в экстремальных условиях самовозгорания, спас двигатель рыбацкого
судна.
Впрочем, Ренийский порт считался достойным местом для многих
достойных людей. Ежедневно к причалам порта подходили и перегружались
суда, которые направлялись в Центральную Европу и возвращались
в республики бывшего Союза. По улицам города на потеху малышне
спокойно прогуливались иностранные моряки: то индийцы в чалмах,
то негры, то вальяжные европейцы.
В 89-90 годах порт перерабатывал более 10 млн. тонн в год.
Он мог позволить себе содержать собственную яхту, пансионат
по последнему слову курортной моды, строить новые причалы и
жилье для работников. Кстати, о жилье. Югославские строительные
компании, приглашенные администрацией порта, возвели здесь
чудесный микрорайон. Сейчас вряд ли кого-то удивишь евроремонтом.
Но еще в 80-х рядовые сотрудники Ренийского порта узнали, что
такое изящные выключатели, красивые окна и дорогая сантехника.
Жены портовиков в периоды тотального дефицита ходили в нарядах
из модных тканей, пользовались контрабандной косметикой, а
по количеству иномарок на душу населения Рени заметно обгонял
более «продвинутую» Одессу.
Васильевич (так близкие зовут старшего механика) занимался
техобслуживанием портовых теплоходов. Начальство прощало ему
вспыльчивый и неровный характер, полагая, что золотая голова
и золотые руки возмещают этот недостаток. Каждые полгода Васильевич
регистрировал новое рацпредложение: то по внедрению системы
отбора топлива, то по изменению топливной системы двигателей,
то по переоборудованию системы их охлаждения. Он получал сто
двадцать рублей премии, дипломы изобретателя и экономил тысячи
рублей портовых денег.
В канун 185-летия порта, когда кто-то из местных журналистов
хотел написать статью о ветеране портофлота, один из руководителей
заметил: «Стадницкий, наш лучший механик, внедрил около двадцати
рацпредложений и работает на старой посудине – теплоходе «Тамань».
Мы бы эту калошу давно списали, она ведь сделана еще на верфях
Германии в 1942 году и называлась «Адольф Гитлер». Так он ее
по болтику перебрал, восстановил буксирную лебедку, сделал
дистанционное управление, двигатель поставил чуть не с нуля.
Бегает старушка «Тамань» как молодая. Но к Васильевичу я вам
идти не советую – не любит комплиментов так, что может и по
матушке послать…»
…Вам приходилось видеть, как умирают порты? Когда пустеют причалы,
безжизненно замирают портовые краны и приходят в упадок некогда
добротные административные корпуса? В такие моменты кажется,
что остановился сам Дунай.
Всем, кто помнил Ренийский порт 89-90-х, казалось, что он неуязвим
и застрахован от любых неприятностей. Увы… Проблемы начались,
когда во время конфликта в Приднестровье люди «сели на рельсы»,
заблокировав железную дорогу. Именно этим путем поступали портовые
грузы. Грузопоток прервался, но удар можно было пережить. Потом
было эмбарго, или «экономические санкции против Югославии».
Украина не умела отстаивать свои права, наверное, не умела
и предвидеть, поэтому, присоединившись к эмбарго, получила
удар.
Грузопотоки – кровеносная система портов. Установив железный
мост через Дунай, мешавший проходу судов, прогрессивные политики
обескровили не только Югославию. С молчаливого согласия украинских
властей они обескровили все нижнее Придунавье.
В 1992 году в порту начались сокращения. Всем механикам сказали:
«Не уходите, но ищите подработок, грузов нет». Тогда, в период
зарождающегося капитализма, то тут, то там стали появляться
морские фирмы, торгующие со странами ближнего зарубежья. К
Васильевичу обратились с предложением поработать на «румынского
хозяина», арендовавшего небольшое судно. Обещали приличные
деньги…
К сожалению, морской бизнес таил для неискушенных советских
моряков множество ловушек. Хозяева фирмы-работодателя зачастую
исчезали, не заплатив экипажу ни копейки. Продать судно было
невозможно, поскольку по документам теплоход находился в аренде,
и экипаж чуть ли не за свои деньги приводил его в родной порт.
Такое пришлось испытать многим дунайским морякам, включая Васильевича.
После этой крупной неудачи Васильевич несколько месяцев пил
горькую…
Безработица Васильевича прерывалась разовыми заказами. Золотые
руки механика были востребованы до тех пор, пока он довольствовался
копеечной зарплатой. Механик, хранивший в голове тысячи схем
и чертежей, недоумевал, когда ему платили зарплату, равную
стипендии дочери.
Сын, тоже моряк-механик, помыкавшись, уехал на Дальний Восток.
Природа на детях отдыхает не всегда. В бухте Преображения,
куда занесло младшего Стадницкого, его считают гордостью Дальневосточного
торгового флота.
Грузооборот порта с 1992 года продолжал падать. За десять лет
в порту сменилось четыре начальника, сократились какие-либо
социальные выплаты, прекратилось строительство жилья. В последние
полтора года, в том числе и благодаря СЭЗ, жизнь в порту оживилась.
У Васильевича больше нет горьких дней. Измаильский предприниматель
закупил где-то в Европе десяток «секонд-хэндовских» барж и
отправил их в Рени на реставрацию. Механиком-реставратором
пригласил, конечно, Васильевича…
Лана Самохвалова,
Киев