Не исключено, что после этой публикации, редакции
«Час пик» могут заметить: в некотором роде, газета вторгается
в специфические сферы, где действуют нормы закона и определенные
правила процедуры.
Поэтому о правилах процедуры мы поговорим…
Не исключено, что нам могут поставить в упрек излишнюю настойчивость
в продолжении темы и даже попытках интерпретации событий или
фактов, в предвзятом смаковании подробностей и деталей.
И о предвзятости поговорим…
Не исключено, что нам могут заметить: есть дела в городе и
поважнее. Скажем, тепло в домах, перебои с водой, рост цент
и так далее. А тут – такое настойчивое внимание к какому-то
незначительному явлению. Чем, например, вызвано такое внимание?
Поговорим и об этом…
Кстати, давайте с последнего, так сказать, «аргумента». Проблема,
возникшая, как говорят, «на ровном месте» возникла не у нас,
а в Ренийском районном УВД в составе его славного участкового
сектора, о чем в номере 45-м нашей газеты мы опубликовали материал
под заголовком «Состояние правоохранительных органов представляет…
угрозу?». Странно, не правда ли, что участковые почему-то среди
бела задерживают на улице ни о чем не подозревающую пару приличных
молодых людей и этих же участковых ночью не увидеть на улице,
во время пьяных «концертов» уже далеко не «приличных» молодых
людей. Странно, когда по непонятному поводу задерживают молодого
человека, при одном взгляде на которого не надо быть ясновидящим,
чтобы понять: ни на уголовника, ни на правонарушителя он решительно
не похож. Но ведь задерживают! И в камеру запихивают к уголовникам
настоящим. И «методы» применяют. Наплевать, что даже «скорую»
приходится вызывать. Дескать, знай наших! Мы тут хозяева жизни!…
Нет, не вы. И мы это попытаемся доказать.
Мы долго ждали ответ на публикацию от руководства нашего районного
УВД. Не дождались, хотя и обращались открыто, с просьбой «осветить»
нам эту тему. Не бывает же, чтобы «на ровном месте» к парню
среди бела дня пристали на улице граждане в милицейской форме
и поволокли в участок. Оказывается, бывает.
Но, как оказываются, бывают истории еще более удивительные
их нездоровым продолжением, в котором болезнь нравственная,
грубо говоря, так и прет отовсюду. Почему-то именно те, кто
должен видеть, видеть не хочет. Так что «освещать» на этот
раз придется нам.
Предвидя возможные упреки в наш адрес, мы хотим сразу сказать
совершенно определенно. Наша задача (во всех случаях и при
всех обстоятельствах) - задача, прежде всего, нравственная.
И в этом смысле нам будет совершенно безразлично, как поступило
(или не поступило) то или иное должностное лицо, то или иное
судебное (или несудебное) учреждение, тот или иной адвокат,
прокурор, правозащитник или, как в нашем конкретном случае,
правопопиратель!
А решать такую задачу мы будем громко, дабы слышали все, используя
исключительно инструменты нравственности и морали. И если у
наших возможных оппонентов таковые инструменты отсутствуют,
по крайне мере, стоит хотя бы попытаться их приобрести.
Как мораль и нравственность уживаются и соотносятся с законом
– общеизвестно. В целом, все-таки уживаются и соотносятся.
Другое дело, - только у нашего народа бытует поговорка «Закон
– что дышло». Это печально, но правда. А мы всегда будем стоять
на страже того, чтобы это «дышло» било по голове непосредственно
тех, кто попытается применять его как инструмент в своей практике.
Что поделать, ну не доходит до человека пока больно не станет!
Стало быть, надо делать больно.
Мы не беремся принимать решения за судью или прокурора. Но
мы беремся такие решения комментировать, оставляя, между прочим,
за собой право довести до сведения высших инстанций те обстоятельства,
те свидетельства и те события, которые, на наш взгляд, противоречат
нравственности, логике доказательств, соблюдению прав человека
и, что совершенно очевидно, правовым процессуальным нормам.
Так вот. Вместо совершенно определенного ответа из РОВД по
жалобе гражданина Владимира Наумченко, которую мы и опубликовали
в 45-м номере газеты, из достоверных источников мы получили…
Постановление судьи местного Ренийского районного суда В.И.Дудника
от 5 декабря сего года, в котором, как пишет судья, он установил:
«Заслушав показания Наумченко В.В., Лунгу И.П., работников
милиции Казанцева В.Ю., Кошовей Д.Н., Мороз А.С., свидетеля
Курыляк Т.В., изучив материалы, суд приходит к выводу, что
факт совершения правонарушения, предусмотренного ст. 185 КОАП
Украины имел место и виновность Наумченко В.В. в совершении
данного правонарушения доказана и сомнений у суда не вызывает.
Наумченко Владимира Витальевича подвергнуть штрафу в размере
136 грн.».
Не беремся утверждать что-либо о наличии, либо отсутствии судейского
произвола. Но, судя по новому письму В.Наумченко, написанному
после означенных выше событий, налицо – элементарные нарушения
процессуальных норм. Первое, ответчик не был заблаговременно
извещен о том, что его вызывают в судебное присутствие. Второе
судья, как минимум, из нравственных соображений, не должен
был в суде руководствоваться заявлениями работников милиции.
Свидетельские показания неожиданно появившегося на сцене свидетеля
Курыляк, были приняты во внимание, а прямо противоположные
показания Лунгу – не приняты.
Фемида у нас одноглазой стала что ли?
Можно биться головой о стенку, но когда дело «не клеится»,
то оно и не клеится. Даже если принимать постановления. Бумага
«стерпит», а человек – нет. По словам того же Наумченко, которого
в одночасье из истца превратили в обвиняемого, работники милиции
дважды обращались за помощью к председателю местного суда Татьяне
Анатолиевне Бешлиевой. Дело она не принимала и отправляла «соискателей»
восвояси. Но, все-таки, дело до суда дошло и, кажется, его
выиграли.
Вообще, когда «кажется» народ рекомендует перекреститься. В
нашем случае, это вряд ли поможет. Потому что даже, если в
самом деле и виновен господин Наумченко, то так, таким образом
и способом, доказательства вины не добывают и не предъявляют
в суде. Но это - проблема нравственности. С чем, как мы уже
удостоверились, у нас действительно проблема…
Впрочем, давайте обратимся к тексту письма самого В.Наумченко,
которое мы приводим без сокращений и редактирования.
«В суде нас поджидал «приятный сюрприз». Внезапно, более чем
через месяц, объявился свидетель моего задержания, учитель
школы №6 Курыляк Татьяна, моя бывшая соседка. Таким образом,
нас оказалось 6 персон: Курыляк Татьяна, старший лейтенант
милиции Мороз А.С., младший лейтенант Казанцев В.Ю., Лунгу
И.П., я – Наумченко В.В. Еще один – водитель, имя Дмитрий.
Заседал судья Дудник.
Как-то невнятно и тихим голосом он объяснил мне мои права.
Я сказал, что я кое-что не понял. На это судья Дудник ответил:
«Вы можете садиться».
Первым рассказывал о причине моего задержания Казанцев. Затем
опрашивали меня. После меня Мороз. После Мороза – Дмитрий.
Затем опрашивали Лунгу И.П. и, наконец, очередь дошла до Курыляк
Татьяны.
Замечу, что работники РОВД, в своих рассказах, даже орфографические
ошибки в словах совершали с удивительной схожестью. В момент,
когда говорила Курыляк, я с большим интересом слушал ее. Она
очень возбужденно отреагировала на это. Начала достаточно громким
голосом выражать в мою сторону свои недовольства. Но самый
интересный момент был, когда она говорила, что шла по ул. 28
Июня, и заметила меня, нецензурно выражающегося в адрес работников
милиции. Мороз, в это время тихо подсказывал: «По улице Ленина,
по Ленина». Лунгу попыталась привлечь внимание судьи к самодеятельности
Мороза. На, что судья Дудник сказал: «Еще будут реплики, удалю
из комнаты!».
Еще один ляпсус Курыляк: она заметила желтую машину, куда меня
поместили, а потом «бобик» уехал. На вопрос судьи: нет ли у
нее личной неприязни, она ответила, что нет.
4 декабря 2003 года, поздно вечером, ко мне пришли 2 сотрудника
Ренийского РОВД: младший лейтенант милиции Казанцев Владислав
Юрьевич и старший лейтенант милиции Мороз Андрей Станиславович.
Они вручили мне 2 повестки на явку в РОВД, кабинет №316. Одна
повестка предназначалась для меня, а вторая для Лунгу Ирины
Петровны, проживающей по другому адресу. Но в повестке был
указан мой адрес. Кстати, Казанцев В.Ю. знает, точное место
жительство Лунгу И.П. Лунгу И.П. должна была явиться в качестве
свидетеля. Я должен был явиться как обвиняемый. Чем я и поинтересовался.
Мне ответили, что необходимо утрясти кое-какие вопросы, связанные
с тем, моим задержанием. А по поводу того моего задержания,
я обратился в районную прокуратуру, так как после этого, мне
3 раза вызывали «Скорую» и мне пришлось проходить обследование
на аппаратах РЭГ, ЭХО-ЭГ.
Нужно заметить, что «утрясать вопросы» с тем задержанием, они
вызывали нас на протяжении месяца, уже раза 3. Мы приходили.
То Мороз говорил, что необходимо дождаться Казанцева, то Казанцев
сокрушался, что без Мороза ничего не получится, нужно ждать
его. И так по несколько часов.
5 декабря, в 16:00 мы пришли в РОВД, в кабинет 316. Нам предложили
присесть и подождать. Через минут 20 нас повели на улицу, подвели
к машине, предложили в нее усесться, для того, чтобы ехать
в суд.
Так, что в суд мы попали самым, что есть обманным путем. Ввели
в заблуждение, ни о чем, не предупредив, ничего не объяснив,
чувствуется, что это практикуется уже не впервые. Но самое
интересное нас ожидало в суде.
Я также хотел заметить судье, о путанице с машинами, но он
не дал сказать ни слова и попросил всех выйти. Судебное заседание
было закончено. Через несколько дней после суда мне удалось
встретиться с человеком, который действительно присутствовал
при моем задержании 29 октября по ул. Ленина, напротив «Цеха
резцов». Именно он подошел к Казанцеву и сказал, что я являюсь
пациентом психоневрологического отделения.
Ответ Казанцева: «Хорошо, хорошо, мы все прекрасно знаем, идите».
Фамилии этого человека я не знаю, не стал спрашивать. Оказывается,
у него были 3 сотрудника милиции, взяли показания. Но ни его
самого, а тем более его показаний, во время суда мы не заметили.
В Наумченко».
«Я, Лунгу И.П., 29 октября сего года, прогуливалась с Наумченко
В.В. по ул. Ленина, приблизительно в 13:15 час мы находились
возле школы №3. Здесь же находилась машина оранжевого цвета,
в которой были сотрудники милиции. В последствии узнала, что
одного зовут Дмитрий, фамилии его я не знаю, он сидел на месте
водителя, а второй, личность достаточно известная в нашем городе
– участковый Казанцев В.Ю.
Когда мы проходили мимо «Цеха резцов» их машина резко дала
задний ход, остановившись возле нас. Из машины вышел участковый
Казанцев в сопровождении водителя. Казанцев подошел к Вове
со словами: «Что Вова не можешь успокоиться? Может тебе объяснить,
как себя вести».
Затем ничего, не объясняя, они пытались запихнуть его в машину.
На все мои попытки объяснить Казанцеву, что Вова больной человек
и состоит на учете неврологического отделения, я не получила
никакой реакции, кроме грубого толчка с его стороны, и хлопнувшей
перед моим носом дверью машины.
Пытаясь узнать, за что же и на каких основаниях с ним так грубо
обошлись, Казанцев ответил: «Не суй нос не в свое дело, а то
и за тебя возьмемся».
Эту сцену наблюдал еще один человек Ф.И.О. я не знаю, но при
встрече опознать смогу. Он сказал Казанцеву: «Он ведь больной
человек, ему нельзя нервничать». На что Казанцев ему ответил:
«Мы все знаем, мы сами ученые».
Я еще несколько раз пыталась обратиться к здравому смыслу Казанцева,
но результат нулевой. Дальнейшее развитие дела мне неизвестно,
так как я ушла домой.
В тот же день в 19:00 час мне позвонили из дежурной части милиции,
сообщив, что в ИВС сидит Владимир и просит, чтобы я принесла
ему лекарства. Я была в курсе, что он состоит на учете у эпилептолога,
я знала какие лекарства ему отнести, что и сделала.
В 21:10 Вова мне позвонил уже из дома и сообщил, что его отпустили,
после визита «Скорой помощи», но на утро он снова должен был
пойти в РОВД.
Утром мы встретились и пошли вместе в РОВД. После того, как
его час продержали в 316 кабинете на третьем этаже, его отвезли
в суд. В этот же день в 16:00 мне позвонил Вова и сообщил,
что на завтра нас обоих вызывает Казанцев, часам к 10:00.
Вечером этого дня мы стояли на углу Пролетарской и Ленина,
где проходил участковый Мороз. Он в свою очередь повторил,
сказанное Казанцевым, о посещении нами РОВД. Причем он акцентировал
внимание на том, чтобы Вова пришел с девушкой, которая присутствовала
при задержании. Он также поинтересовался у Вовы, я ли та девушка
или нет. Насколько мне известно, в суде участковый Мороз утверждал,
что присутствовал в момент задержания Вовы. Возникает вопрос:
«Почему же он не может определиться, какая именно девушка была
с Вовой при его задержании?»
Мы все-таки пришли в 10:00 в РОВД, простояв возле 316 кабинета
2,5 часа, причем Мороз часто проходя мимо нас, просил ждать
Казанцева. Казанцева мы видели при входе, просил подождать,
но так и не объявился. И.Лунгу».
Что можно понять из всей этой истории? Только одно: у нас действительно
проблемы с нравственностью и моралью, у нас – двойные стандарты
и состояние правоохранительных органов, у нас, к сожалению,
угрозу все-таки представляет. Мы и уделяем так много внимания
этой проблеме только потому, что от нас зависит, сумеем ли
мы создать в обществе атмосферу нетерпимости к подобным явлениям.
Виновный (если он виновен) в любом случае должен понести наказание,
если вина его полностью доказана. Но при этом непозволительно
нарушать права человека, подвергать его издевательствам, нарушать
процессуальные нормы. То, что они были нарушены – налицо. И
еще право и юридическая практика руководствуется незыблемым
правилом изначальной презумпцией невиновности. С этой точки
зрения любое сомнение, возникающее в процессе судебного разбирательства,
толкуется исключительно в пользу обвиняемого. Это – моральный
закон.
Разве он не для нас?
И последнее. Судья может поставить точку. Мы – не можем. После
выхода газеты эту публикацию, с соответствующим письмом мы
направляем в управление внутренних расследований областного
УВД. В первых посленовогодних выпусках газеты мы поговорим,
в том числе, и на эту тему с председателем местного суда Татьяной
Анатолиевной Бешлиевой, об интервью с которой редакция заранее
договорилась.
Все материалы. Опубликованные редакцией будут направлены в
областную прокуратуру с просьбой дать этим событиям правовую
оценку.
Редколлегия