О на предпочитает пить утром кофе, сидя у окна
в крошечной кухне и наблюдать как спешат ее недавние студенты
на занятия в университет имени Мечникова. Казалось, еще вчера
преподавала на кафедре исторического факультета. Хотя какое
там вчера? Дарье Георгиевне уже 84 года и она с трудом выходит
из дома. Ранения, которые получила еще на войне, не дают покоя.
Плохо со зрением... Почти не слышит. Мужа давно похоронила...
Единственный сын Егор, и тот - умер двадцать лет назад.
Со временем боль притупилась.
Пришлось доживать жизнь одной.
Когда пришла приватизация, соседи посоветовали приватизировать квартиру. Она
послушалась их, однако, не совсем понимая, что это меняет в ее жизни.
Двухкомнатная квартира в хорошем кирпичном доме, рядом с бывшим Департаментом
морского транспорта, досталась ей с мужем нелегко: много лет пришлось стоять
в очереди, жить в университетском общежитии, мотаться по частным квартирам.
Ремонт делали сами, немного помогали друзья, которые в то время жили в Рени.
Беспокоясь о своей квартире, она всё чаще задавала себе вопрос: что будет с
жильём, когда и ее самой не станет?
Многие боролись за право унаследовать жилище Дарьи Георгиевны. Предлагали свою
помощь, обещали смотреть до последних дней...
Не хотела она соглашаться, да и приятельница предупредила, чтобы не попадалась
на крючок богатых добродетелей. Обманут. Стоит только подписать завещание как,
в лучшем случае через пару месяцев, время изобилия закончится. Начнутся грубости,
намёки, что зажилась на этом свете, пора и на покой.
Летом и ранней осенью Дарья Георгиевна ещё крепилась, а пришла зима, так совсем
худо стало.
В такую погоду она боялась выходить из дома. Но и просить каждый день соседку
принести хлеб и молоко все чаще становилось как-то неудобно.
В сотый раз, обдумав всё бессонной ночью, решила согласиться на предложение
молодой семьи с четвёртого этажа своего дома.
Супруги, обрадовавшись, пообещали, что если она оформит дарственную, будут
выполнять все поручения, обеспечат хорошим питанием и даже купят новый слуховой
аппарат.
Они сами назначили день, когда смогут отвезти ее к хорошему нотариусу.
Все остались довольны. Начались безмятежные дни. Ей купили импортный слуховой
аппарат. Она спокойно пережила зиму, а весной они предложили ей укрепить здоровье,
определив в больницу.
В неназойливой форме попросили у Дарьи Георгиевны ключи от квартиры, чтобы
сделать косметический ремонт. Пролежав в больнице три недели, - вернулась домой.
Однако, вместо филёночной двери, из ДВП, на ее месте стояла бронированная дверь,
обшитая красным деревом, с встроенным стерео-глазком. Позвонила, - дверь открыла
ее "опекунша" Марина.
Квартира стала чужой: всё было новое и сверкало как в супермаркете, где она
покупала постоянно хлеб. Боялась даже сесть: на месте старой мебели располагались
польские гарнитуры. Ей объяснили, что это евроремонт.
Дарье Георгиевне отвели отдельный уголок, бывшую детскую комнату ее покойного
сына. Кормили пожилую женщину заморскими фруктами и другими калорийными продуктами.
Такое она бы никогда не позволила себе купить на скудную свою пенсию. Однако
хорошее отношение длилось недолго. На кухню она могла зайти только в определенное
время, либо попросить на это разрешения у "хозяев". В свою комнату-спальню
должна была пройти только по специально проложенному "маршруту",
не имея права задержаться в зале, а, тем более, посмотреть телевизор.
Не выдержала однажды Дарья Георгиевна и намекнула супругам, что квартира вроде
ее, а она ещё как-никак живая, хотя и живёт уже, словно в тюрьме.
На вопрос о местонахождении документов Славик, муж Марины, лишь пожал удивленно
плечами, заявив, что он хозяин квартиры и что пожелает, то с жилплощадью и
сделает. Но тут же успокоил, сказав, что всё будет нормально и через пару месяцев
они ее определят в дом престарелых, в одном из живописных уголков Одесской
области.
В недоумении пожилая женщина обратилась в юридическую клинику Одесской национальной
юридической академии, где случайно встретилась со своей знакомой, аспиранткой
Наташей, которая объяснила, что необходимо было подписывать договор пожизненного
содержания.
Договор дарения недвижимости, который подписала Дарья Георгиевна, предполагает,
что с момента подписания эта самая недвижимость становится чужой, а новые хозяева
получают все права собственника.
Денег с нее не взяли, т. к. это единственная в Одессе бесплатная юридическая
консультация.
Тем временем, жизнь в собственной квартире становилась всё невыносимее. Когда
звонили приятельницы, ее уже реже приглашали к телефону. Гостей пожилая женщина
также приводить не имела права. Со знакомой аспиранткой Наташей, она встретилась
на лавочке во дворе, где та посоветовала собрать документы и подать в суд Приморского
района Одессы, а если не поможет, то и в Европейский суд по правам человека.
Это единственная надежда на то, что там защитят пенсионерку-военного корреспондента,
участника боевых действий, поверив в то, что она стала жертвой мошенничества
и юридической безграмотности.
Ее увезут в дом престарелых в середине октября...
Для себя Дарья Георгиевна уже всё решила: ни в какой пансионат она не поедет,
а до европейского суда не дотянет. В этом мире задерживаться незачем. Пожилая
женщина знает, что настанет время, когда совсем стемнеет, и, спустившись по
Шампанскому переулку к морю, она сойдет на пирс... А дальше шагнет по лунной
дорожке в темную гладь воды, чтобы навсегда уйти от бессонницы и стресса...
Уйти туда, где действуют другие правила и законы.
Однако не стоит спешить. Старость ещё не повод для смерти. Ведь девиз: Я не
боюсь смерти, - уже не в моде. Бросить вызов судьбе и отстаивать собственные
права, - вот к чему стоит стремиться, что бы смело произнести незамысловатую
фразу: Я не боюсь жить.
Имена участников описанных событий изменены по эстетическим причинам.
Татьяна Коломиец,
студентка ОНУ Им. И. И. Мечникова