Исполнилось 100 лет со дня рождения Рудольфа Абеля,
одного из самых знаменитых разведчиков ХХ века. Абель Рудольф
Иванович (настоящее имя - Фишер Вильям Генрихович). Родился
в 1903 г. в Ньюкасл-на-Тайне (Англия) в семье русских политэмигрантов.
Отец - из семьи обрусевших немцев, рабочий-революционер. Мать
также участвовала в революционном движении. За это супруги
Фишер в 1901 г. были высланы за границу и осели в Англии. В
16 лет Вилли успешно сдал экзамен в Лондонский университет.
В 1920 г. семья вернулась в Москву, Вилли работал переводчиком
в аппарате Коминтерна. В 1924 г. поступил на индийское отделение
Института востоковедения в Москве, однако после первого курса
был призван в армию, зачислен в радиотелеграфный полк. После
демобилизации поступил на работу в НИИ ВВС РККА, в 1927 г.
был принят в ИНО ОГПУ на должность помощника уполномоченного.
Выполнял секретные задания в европейских странах. По возвращении
в Москву ему было присвоено звание лейтенанта госбезопасности,
что соответствовало воинскому званию майора. В конце 1938 г.
без объяснения причин уволен из разведки. Работал во Всесоюзной
торговой палате, на заводе. Неоднократно обращался с рапортами
о восстановлении его в разведке.
В сентябре 1941 г. зачислен в подразделение, занимавшееся организацией
диверсионных групп и партизанских отрядов в тылу фашистских
оккупантов. В этот период особенно близко сдружился с товарищем
по работе Рудольфом Ивановичем Абелем, чьим именем впоследствии
назовется при аресте. По окончании войны вернулся на работу
в управление нелегальной разведки. В ноябре 1948 г. было принято
решение направить его на нелегальную работу в США для получения
информации об американских атомных объектах. Псевдоним - Марк.
В 1949 г. за успешную работу награжден орденом Красного Знамени.
Чтобы разгрузить Марка от текущих дел, в помощь ему в 1952
г. был направлен радист нелегальной разведки Хейханен (псевдоним
- Вик). Вик оказался морально и психологически неустойчивым,
пил, быстро опустился. Через четыре года было принято решение
о его возвращении в Москву. Однако Вик сообщил американским
властям о своей работе в советской нелегальной разведке и выдал
Марка. В 1957 г. Марк был арестован агентами ФБР. Приговорен
к 30 годам заключения. Наказание отбывал в федеральной тюрьме
в Атланте. В камере занимался решением математических задач,
теорией искусства, живописью. 10 февраля 1962 г. обменен на
американского пилота Фрэнсиса Пауэрса, осужденного советским
судом за шпионаж.
О Рудольфе Абеле рассказывает бывший заместитель начальника
Первого главного управления (разведка) КГБ СССР, консультант
Службы внешней разведки России генерал-лейтенант Вадим Кирпиченко.
Сказать, что я был с Абелем знаком - самое точное. Не более.
Встречались в коридорах, здоровались, обменивались рукопожатиями.
Вы же учтите разницу в возрасте, да и работали мы на разных направлениях.
Позднее, когда Рудольфа Ивановича уже не было в живых, меня неожиданно
отозвали в Москву и назначили начальником нелегальной разведки.
Тогда я получил доступ к вопросам, которые вел Абель. И оценил
по достоинству - Абеля-разведчика и Абеля-человека.
В профессиональной биографии Абеля я бы выделил три эпизода,
когда он оказал стране неоценимые услуги.
Первый - военных лет: участие в операции "Березино".
Тогда советская разведка создала фиктивную немецкую группировку
полковника Шорхорна, якобы действующую у нас в тылу. Это была
ловушка для немецких разведчиков и диверсантов. В помощь Шорхорну
Скорцени сбросил более двадцати агентов, всех захватили. Операция
строилась на радиоигре, за которую отвечал Фишер (Абель). Он
провел ее виртуозно, командование вермахта до самого конца войны
так и не поняло, что их водят за нос; последняя радиограмма из
ставки Гитлера Шорхорну датирована маем 45-го, звучит примерно
так: мы больше не можем вам ничем помочь, уповаем на волю Божью.
Дальше - участие Абеля в охоте за американскими атомными секретами.
Возможно, наши ученые создали бы бомбу и без помощи разведчиков.
Но научный поиск - это затрата сил, времени, денег... Благодаря
таким людям, как Абель, удалось избежать тупиковых исследований,
нужный результат был получен в кратчайшее время, мы просто сберегли
разоренной стране немалые средства.
Ну и конечно, - вся эпопея с арестом Абеля в США, судом, тюремным
заключением. Рудольф Иванович тогда реально рисковал жизнью,
при этом с точки зрения профессиональной держался безупречно.
Слова Даллеса, что он хотел бы иметь в Москве трех-четырех таких
же людей, как этот русский, комментариев не требуют.
Конечно, я называю самые известные эпизоды работы Абеля. Парадокс
в том, что немало других, очень интересных, и сейчас остаются
в тени. Гриф секретности со многих дел уже снят. Но есть истории,
которые на фоне уже известной информации смотрятся рутинно, неброско.
Что-то уже просто трудно восстановить.
Абель был удивительно ярким и многогранным человеком. Он отлично
рисовал, на профессиональном уровне. В Америке имел патенты на
изобретения. Играл на нескольких инструментах. В свободное время
решал сложнейшие математические задачи. Разбирался в высшей физике.
Мог буквально из ничего собрать радиоприемник. Столярничал, слесарничал,
плотничал... Фантастически одаренная натура. И при этом служил
в ведомстве, которое не любит огласки. Мог состояться как художник,
как ученый. А в результате… Стал известен из-за того, что провалился.
На самом деле Абель не провалился. Его провалил предатель, Рейно
Хейханен. Нет, я не думаю, что Рудольф Иванович жалел о приходе
в разведку. Да, не прославился как художник или ученый. Но, по-моему,
работа разведчика гораздо интереснее. Такое же творчество, плюс
адреналин, плюс напряжение ума... Это особое состояние, которое
очень трудно объяснить словами.
В конце концов, в свою главную командировку - в США Абель поехал
добровольно. Я видел текст рапорта с просьбой направить на нелегальную
работу в Америку. Заканчивается примерно так: я, скорее, приму
смерть, чем выдам известные мне секреты, свой долг готов исполнить
до конца.
Жизнь у Вильяма Фишера была непростая, хотел бы разочароваться
- поводов хватало. Не забывайте, в 1938 году он был уволен из
органов и очень болезненно это перенес. Очень многих друзей посадили
или расстреляли. Он столько лет проработал за границей - что
мешало перебежать, затеять двойную игру? Но Абель - это Абель.
Думаю, он искренне верил в победу социализма (пусть даже не очень
скорую). Не забывайте - выходец из семьи революционеров, людей,
близких к Ленину. Вера в коммунизм была впитана с молоком матери.
Конечно, умный человек, он все подмечал.
Помню разговор - то ли Абель говорил, то ли кто-то в его присутствии,
а Абель соглашался. Речь шла о перевыполнении планов. План не
может перевыполняться, потому что план - это план. Если перевыполняется
- значит, или посчитали неверно, или разбалансировка механизма.
Но это не разочарование в идеалах, скорее конструктивная, осторожная
критика.
Умный, сильный человек в советское время постоянно выезжает за
рубеж. Он же не мог не видеть, что там живут лучше… Да, но в
жизни не бывает только черного или только белого. Социализм -
это бесплатная медицина, возможность дать образование детям,
дешевое жилье. Именно потому, что Абель бывал за рубежом, он
знал цену и таким вещам тоже. Хотя, не исключаю, многое могло
его раздражать. Один мой коллега чуть не стал антисоветчиком,
побывав в Чехословакии. Он примерял в магазине обувь, и вдруг
рядом с ним присел с ботинками тогдашний чехословацкий президент
(кажется, Запотоцкий). "Понимаешь, - рассказывал приятель,
- глава государства вот так спокойно, как все, идет в магазин
и меряет туфли. Его все знают, но никто не суетится, обычное
вежливое обслуживание. Ты такое у нас можешь представить?" Думаю,
что и у Абеля похожие мысли мелькали.
Как Абель жил у нас? Как все. У меня жена тоже работала в разведке.
Раз заходит потрясенная: "В буфете сосиски выкинули, знаешь,
кто в очереди передо мной стоял? Абель!" - "Ну и что?" - "Ничего.
Взял свои полкило (больше в одни руки не дают), пошел довольный".
Уровень жизни - нормальный средне-советский. Квартира, скромная
дача. Насчет машины - не помню. Не бедствовал, конечно, все-таки
полковник разведки, приличная зарплата, потом пенсия - но и не
роскошествовал. Другое дело, что ему и не требовалось много.
Сыт, одет, обут, крыша над головой, книги... Поколение такое.
Почему Абелю не дали звание Героя Советского Союза? Тогда разведчикам
- тем более живым, находившимся в строю - Героя вообще не давали.
Даже люди, добывшие американские атомные секреты, Золотые Звезды
получили лишь в конце жизни. Причем, Героев России, их уже новая
власть награждала. Почему не давали? Боялись утечки информации.
Герой - это дополнительные инстанции, дополнительные бумаги.
Может привлечь внимание - кто, за что? Лишние люди узнают. Да
и просто - ходил человек без Звезды, потом его долго не было,
появляется со Звездой Героя Советского Союза. Есть соседи, знакомые,
неизбежен вопрос - с чего бы? Войны же нет!
Про Абеля написано невероятно много - и на Западе, и у нас, и
при жизни Абеля, и сейчас. Каким книгам верить? Я редактирую "Очерки
внешней разведки" - профессиональная деятельность Рудольфа
Ивановича там отражена точнее всего. А личные качества? Читайте "Незнакомцы
на мосту" его адвоката в США Донована. А вот Эвелина Вильямовна
Фишер, дочь, вспоминает, как отец спорил с матерью из-за грядок
на даче, нервничал, если перекладывали бумаги в его кабинетике,
довольно насвистывал, решая математические уравнения. Кирилл
Хенкин пишет про задушевного друга Вилли, который идейно служил
советской стране, а в конце жизни думал о перерождении строя,
интересовался диссидентской литературой…
Рудольф Абель. Возвращение на родину. Отрывок
"
...Дорога шла под уклон, впереди были видны вода и большой железный
мост. Недалеко от шлагбаума машина остановилась. У входа на мост
большая доска оповещала на английском, немецком и русском языках: "Вы
выезжаете из американской зоны". Приехали! Мы постояли несколько
минут. Кто-то из американцев вышел, подошел к барьеру и обменялся
несколькими словами с человеком, стоявшим там. Еще несколько
минут ожидания. Нам дали сигнал приблизиться. Мы вышли из машины,
и тут обнаружилось, что вместо двух небольших сумок с моими вещами
захватили только одну - с бритвенными принадлежностями. Вторая,
с письмами и судебными делами, осталась у американцев. Я запротестовал.
Мне обещали их передать. Я их получил месяц спустя! Неторопливыми
шагами мы прошли шлагбаум и по легкому подъему моста приблизились
к середине. Там уже стояли несколько человек. Я узнал Уилкинсона
и Донована. С другой стороны также стояли несколько человек.
Одного я узнал - старый товарищ по работе. Между двумя мужчинами
стоял молодой высокий мужчина - Пауэрс. Представитель СССР громко
произнес по-русски и по-английски: "Обмен". Уилкинсон
вынул из портфеля какой-то документ, подписал его и передал мне.
Быстро прочел - он свидетельствовал о моем освобождении и был
подписан президентом Джоном Ф. Кеннеди! Я пожал руку Уилкинсону,
попрощался с Донованом и пошел к своим товарищам. Перешел белую
черту границы двух зон, и меня обняли товарищи. Вместе мы пошли
к советскому концу моста, сели в машины и спустя некоторое время
подъехали к небольшому дому, где меня ожидали жена и дочь. Кончилась
четырнадцатилетняя командировка!"