Ругательные слова стали нормой
в современном языке. Мат слышится на улицах, в общественных
заведениях, широкой рекой льется сквернословие с экранов телевизоров,
украшены ругательствами радиопередачи. Соревнуются в сквернословии
поэты и художники, врачи и учителя. Не отстают от своих педагогов
студенты и школьники. Матерятся политические деятели и безработные.
Словом, налицо признак особой деградации нашей культуры.
Слово - это не просто звук. Слово рождается мыслью. Оно материально.
По существу употребление слов не отличается от дел - действий.
Язык укоротить никто из людей не может. И если это злой язык,
то он исполнен смертоносного яда. Мы говорим обидное, колкое
слово человеку и этим наполняем его душу горечью, обидой, досадой.
Вред от подобных слов очевиден.
"За всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они
ответ в день Суда", - говорит Евангелие от Матфея. "Слово
есть эманация воли человека; это выделение его души, самостоятельный
центр сил - как бы живое существо с телом, сотканным из воздуха
и внутренней структурой - формой звуковой волны", - говорит
о слове отец Павел Флоренский. Существует даже самостоятельное
заболевание, вызванное неосторожной либо злонамеренной фразой
врача - ятрогения. "Слово для человека есть реальный условный
раздражитель... и потому может вызывать все реакции организма",
- писал академик Павлов.
Основным лекарством, используемым в психотерапии при лечении
ряда заболеваний, в том числе алкоголизма и наркомании, является
опять же слово.
Бранные слова далеко не всегда были неотъемлемой частью нашей
"культуры". Сказались и наследие орд Чингисхана, и
местечковый одесский жаргон профессиональных революционеров
начала ХХ века. Не удивительно, что среди современной "братвы"
так называемая "феня" выполняет ту же функцию внутривидового
общения, что и французский язык в среде русского дворянства
XIX века.
Прав был Иван Бунин, писавший в "Окаянных днях", что
неотъемлемым признаком торжествующего хама стала отборная матерная
ругань. Привычка к сквернословию формирует нравственный облик
человека, являясь признаком духовного и нравственного его разложения.
Причиной для ругательства уже не служит гнев. Сквернословие
проскальзывает и в разговоре родителей с маленькими детьми.
Бранными словами порой перекидываются даже влюбленные. Стоит
ли удивляться росту детской преступности и токсикомании.
Бытует ошибочное мнение, что ругательства освобождают психику
от негативных эмоций. Бред! Они снижают психический и духовный
иммунитет человека, делая его уязвимым для целого ряда пороков,
а значит, и болезней, которые они несут. Повторяя некоторые
гнилые, по существу ненужные слова, мы зачастую даже не задумываемся
об их истинном смысле и назначении. А это тоже весьма не безобидно.
Так, обзывая кого-либо словом "дурак", мы даже не
подозреваем, что желаем своему оппоненту лишения мира и покоя,
вечного беспокойства как в этой, так и в потусторонней жизни.
"Сволочь" означает мусор, падаль, то, что сволакивают
в кучу, чтобы выбросить. "Мерзавец" - мерзлый, холодный,
безжизненный. "Стерва" - это падаль, гниль, гниющее
мясо. "Негодяй" - негодный, испорченный. "Паршивый"
- больной неизлечимой болезнью паршой, либо проказой. Человек,
отовсюду изгнанный, отверженный. Упоминание половых органов
является формой сексуального извращения - словесного эксгибиционизма,
публичной демонстрацией гениталий. Сам по себе мат - преодоление
запрета на инцест, половую близость с матерью. Вот какой смысл
зачастую бывает вложен в слова, которыми мы одариваем окружающих.
Сквернословие произошло от слова "скверна". В словаре
Даля можно найти следующее определение: "Скверна - мерзость,
гадость, пакость, все гнусное, противное и отвратительное...".
Недавно в Российском фонде культуры состоялась международная
конференция "Журналистика и культура русской речи".
Может ли язык эволюционировать не в лучшую, а в худшую сторону?
Как именно "портится" язык СМИ, рекламы, современной
художественной литературы, кинофильмов и телесериалов, ток-шоу,
публичная речь политиков, чиновников, деловых людей?
Судя по многочисленным заинтересованным высказываниям рядовых
носителей русского языка, общество по-прежнему желает слышать
в эфире и из уст политиков, видеть на страницах прессы литературный
язык.
Справедливости ради надо сказать, что в информационном вещании
видно желание следовать нормам. Но пока это плохо удается, очевидно,
в силу невысокой языковой компетенции редакторов, ведущих и
корреспондентов. Это тем более странно, что информационные тексты
готовятся заранее, предэфирное редактирование существует, эту
речь нельзя назвать "спонтанной" в строгом смысле
слова.
Шокируют рядового носителя языка объемы ненормативной лексики
в СМИ. Видимо, во время бурных политических событий конца ХХ
века в язык СМИ и "верхов общества" (или, по-современному,
"публичных людей") проникли, а точнее сказать, ворвались
слова и обороты, ранее никогда не входившие в литературный язык,
находящиеся на периферии русского национального языка: диалектизмы
(причем в искаженном виде), грубопросторечные, бранные и оскорбительные
слова, названия некоторых органов и физиологических отправлений,
ранее строго табуированные, слова из молодежного сленга, профессионального
просторечия, язык "зоны" ("феня", "блатная
музыка") и множество заимствований прежде всего из английского
языка, такого же стилистически сниженного характера.
Обилие грубых культурно-речевых, даже логических и фактических
ошибок в информационных программах плюс засилие стилистически
сниженных элементов в художественно-развлекательном блоке и
рекламе далеко не безобидно. Область литературной нормированной
речи с неизбежностью сужается как шагреневая кожа. Например,
из эфира практически исчезла высокая лексика, а возвращение
религиозно-церковной лексики сопровождается множеством ошибок.
Устная публичная речь становится все более ненормативной.
В ответ на обоснованные упреки авторы современной публичной
речи говорят: "А вы не смотрите (не слушайте, не читайте),
если вас что-то не устраивает, переключайтесь на другой канал.
У нас свобода творчества, у вас свобода выбора". Между
тем все прекрасно понимают, что это аргумент "от лукавого"
- именно выбора-то у адресата (слушателя, читателя, зрителя)
нет, поскольку на всех каналах встречаются сниженная лексика
и растиражированные благодаря повторам культурно-речевые ошибки.
Драматург М. Шатров, отвечая на вопрос телеведущего об искажении
и забвении событий российской истории, сказал о молодых людях:
"Они лишены опыта, который им по праву принадлежит".
То же можно сказать и о русском литературном языке: молодые
лишены того богатого языкового опыта, который имели старшие
поколения.